Кстати о феминистках

Выдалось мне на днях возвращаться на последнем полуночном аэроэкспрессе. Мой "полуночник" ничем не отличается от утреннего - такой же угольный  мрак за окном и такое же периодическое падение носом в раскрытую книжку. И такое же  легкое охранничье похлопывание  по плечу, после чего, размежив очи, в недоумении лицезреешь перрон конечной станции. Вежливые у нас охранники на АЭксах пошли, больше ППСников из себя не строят.

На выходе, проходя скозь турникеты слышу грохот параллельно своему курсу. Посмотрев в сторону источника шума, вижу Бабушку Божий Одуванчик лет семидесяти. В лыжном костюме. У бабушки на спине рюкзак чуть ли не вполовину её роста, в правой руке - чемодан на колесиках, на левом плече - горные лыжи в чехле. И все это хозяйство она тащит, как бурлак баржу. С той лишь  разницей, что бурлаки не улыбаются.

Бабушка Божий Одуванчик (в дальнейшем - ББО) едва не вывернула с корнем турникет и собиралась проделать то же самое с дверьми. Понимая, что  ситуация требует вмешательства, заспешил на выручку. Моё приближение было встречено вопросом: "Ой, а где здесь выход в аэропорт!"
Я: "Вот там и направо. Но, может быть, вам помощь нужна?"
ББО: "Спасибо, да я вобщем-то и сама... Но хотя... от помощи не отказалась бы" (и все с той же улыбкой)
Забрал у неё чемодан (килограммов десять, не меньше), горные лыжи (едва набок не перекосили, весили, как молодая листвяшка) и пошли на выход.

Я: "Вам в какой терминал?"
ББО: "Ой, а я не знаю..."
Я: "Так, ясно, куда у вас рейс?"
ББО: "Веро-о-на!" (улыбаясь еще шире)
Понятно. Это в терминал B. Международный ангар с ржавыми углами, заполняемый преимущественно отдыхающими в Египет или убывающими с заработанным в Среднюю Азию.

Пробиваемся через рамки с рентгенами. Тут пришлось взять на плечо и рюкзак, у ББО оказалась еще и напоясная сумка, размером с одну пятую рюкзака, кою тщательно досмотрели. По моим оценкам, в сумме с чемоданом, лыжами и рюкзаком, ББО тащила на себе до поезда килограммов 25, не меньше.

ББО быстро нашла в зале ожидания случайно оказавшейся пустой половину кресельного ряда (остальное в две стороны заполнено спящими в разнообразных позах телами), где всё вполне уместилось.

ББО: "Спасибо вам большое! Вот тут и размещусь, не так долго до вылета осталось!"
Я: "Во сколько у вас вылет-то?"
ББО: "Да в шесть-тридцать" (и опять улыбка)
На часах было пол-первого ночи, да.

Почему-то не спросил, встречает ли её кто-нибудь в Вероне.